Музыка под занавес - Страница 155

155

— Извини, но я тебя что-то не помню…

— Это потому что мы всегда надеваем капюшоны.

Она застенчиво улыбнулась. В ней было не больше пяти футов; зеленые глаза, коротко подстриженные светлые волосы… Шелковое платье, напоминающее по покрою японское кимоно, очень ей шло, облегая изящную фигурку.

— Давно вы с Тоддом встречаетесь?

— Примерно год, может, чуть больше.

Ребус посмотрел на Гудира, который разносил бокалы гостям.

— Он такой… очень уж правильный.

— Тодд умный, — возразила Соня. — Вот увидите, скоро он будет работать в уголовном розыске.

— Да, у нас как раз появилась вакансия… — Ребус кивнул. — Ну а тебе нравится твоя работа?

— Нормальная работа. А что?

— Ты, кажется, работала на Реберн-вайнд, когда убили Федорова?

Соня кивнула.

— И на канале тоже. Нашу дежурную бригаду вызвали…

— Пришлось отменить ваши с Тоддом планы?.. — посочувствовал Ребус.

— Что вы имеете в виду? — удивилась Соня.

— Нет, это я так… вообще…

Ребус подумал, что уже потерял способность ясно выражать свои мысли.

— Это ведь я нашла бахилу, — добавила Соня и, негромко ахнув, зажала рот свободной рукой.

— Пусть тебя это не беспокоит, — уверил ее Ребус. — Все подозрения с меня, по-видимому, сняты, так что…

Соня сразу успокоилась и даже улыбнулась.

— Это тоже доказывает, что Тодд очень умный, — добавила она. — А вы как думаете?

— Конечно, — кивнул Ребус, хотя понятия не имел, о чем идет речь.

Соня, впрочем, тут же пояснила:

— Он сказал, что любая вещь, которая плавает в этой части канала, почти наверняка застрянет под мостом.

— И он оказался прав, — подвел итог Ребус.

— Вот я и не понимаю, почему Тодда до сих пор не взяли в отдел уголовного розыска. Должно быть, у вас там сидят не самые умные люди.

— Нас многие считают сумасшедшими, — согласился он.

— Но ведь дело Федорова-то вы раскрыли! — сказала Соня.

— Да, раскрыли.

Ребус устало улыбнулся. Тодд Гудир закончил разносить напитки и весело болтал о чем-то с Шивон. Пора перекурить, решил Ребус и, взяв руку Сони, слегка коснулся ее губами.

— Вы настоящий джентльмен! — рассмеялась она, но Ребус уже шел к выходу.

— Если бы ты только знала, девочка…

Хейс и Тиббет стояли в конце улицы. Коул прислонился спиной к стене, Филлида приглаживала его растрепанные волосы. Еще двое курильщиков с удовольствием наблюдали за бесплатным представлением.

— Давненько со мной такого не случалось, — сказал один.

— Чего именно? — уточнил другой. — Тебя давно не гладили по голове или ты давно не блевал с перепоя?

Ребус рассмеялся вместе с ними и тоже закурил. В резиденции премьер-министра в дальнем конце улицы горело несколько окон — вероятно, там разрабатывалась очередная стратегия борьбы. Что ж, на этот раз перед правящей партией стояла действительно непростая задача: после того как Шотландии был предоставлен частичный, хотя и очень ограниченный, суверенитет в рамках Соединенного Королевства, лейбористскому анклаву начали серьезно угрожать националисты. Сам Ребус даже не помнил, когда в шотландском парламенте не верховодили лейбористы: после каждых выборов они неизменно оказывались в большинстве. Сам он, впрочем, за всю жизнь голосовал не больше трех раз — и каждый раз за другую партию. Ко времени проведения референдума о частичном самоуправлении Ребус и вовсе потерял интерес к политике. Сталкиваться с представителями власти ему приходилось регулярно (Меган Макфарлейн и Джим Бейквелл были последними из многих), в результате чего он проникся уверенностью, что завсегдатаи «Оксфорд-бара» гораздо лучше выполняли бы функцию законодателей. С другой стороны, типы вроде Макфарлейн и Бейквелла появлялись на политическом небосводе с завидной регулярностью, и Ребус понимал: даже если Стюарт Джени отправится в тюрьму, на судьбе Первого шотландского банка это, скорее всего, никак не отразится. На вершине власти всегда найдутся люди, готовые сотрудничать с такими как Андропов и Моррис Гордон Кафферти, заменяя чистые деньги грязными. На самом деле мало кого волновало, за счет чего будет реализован лозунг «Занятость и процветание»: главное, чтобы эти самые «занятость» и «процветание» существовали не только на предвыборных афишах и плакатах, а откуда они возьмутся — дело десятое. Экономическим фундаментом существования Эдинбурга с незапамятных времен были банковское, а затем и страховое дело. Кого беспокоят взятки, если они служат для смазывания шестеренок большого механизма? Кому какое дело, если несколько мужчин собираются вместе, чтобы посмотреть снятые тайком порнофильмы? Андропов, вспомнилось Ребусу, сказал — мол, поэты считают себя непризнанными властителями общества, но реальная власть находилась, несомненно, в руках людей в дорогих костюмах.

— Как ты думаешь, это она его так целует, или что?.. — проговорил один из курильщиков, и Ребус поднял голову.

Хейс и Тиббет сплелись в объятиях, прижавшись лицами друг к другу, и он мысленно пожелал обоим удачи. Полицейская работа постоянно вставала между ним и его женой и в конце концов разрушила его брак, но Ребус знал немало полицейских, чья семейная жизнь сложилась вполне благополучно, причем некоторые были женаты на своих коллегах.

— Или что, — отозвался другой курильщик. — Но может быт, и целует.

Дверь позади Ребуса распахнулась, и из бара выглянула Шивон.

— А, вот ты где!.. — воскликнула она.

— Я здесь, — подтвердил Ребус.

155