Музыка под занавес - Страница 117

117

Ребус хмыкнул:

— Еще один план бесшумного вторжения?

— Русские всегда считали, что в Шотландии должна произойти революция, но тебя-то это не затронет, правда? Ведь ты к тому времени навсегда выйдешь из игры…

Кафферти помахал рукой и повернулся к нему спиной.

Ребус еще немного постоял на мосту, хотя и понимал, что ничего больше не выстоит. Тем не менее он не спешил уходить. Вчерашний Кафферти был актером, представлявшим на сцене в окружении реквизита и статистов. Сегодня он был другим — задумчивым, почти печальным. Как много, подумалось Ребусу, у него различных масок. На все случаи жизни, наверное.

Он чуть не предложил Кафферти подвезти его до дома, но сразу отбросил эту мысль. С какой такой радости, в самом деле? Так и не сказав ни слова своему старинному врагу, Ребус повернулся и пошел к своей машине, на ходу закуривая еще одну сигарету. Как ни странно, рассказанная гангстером история о быке запала ему в душу. Быть может, размышлял Ребус, именно такой будет его жизнь на пенсии: непривычная, сбивающая с толку свобода, которая, как это ни печально, быстро закончится. Закончится, по всей вероятности, вместе с жизнью.

«Никакого тебе Леонарда Коэна, когда вернешься домой, — пообещал себе Ребус. — Ты и так слишком расклеился».

Вместо Коэна он поставил диск Рори Галлахера: «Большие пистолеты», «Фальшивый пенни», «Город шальных денег» и «Маленький грешник». Под Галлахера хорошо пошли три большие порции виски, правда почти наполовину разбавленные водой. После Галлахера он слушал Джеки Ливена и «Пейдж энд Плант». В какой-то момент Ребусу захотелось позвонить Шивон, но он быстро передумал. Пусть отдохнет, решил он, не стоит перегружать ее своими заботами. Поесть Ребус забыл, но голода не чувствовал.

Потом он задремал и проспал почти час. Разбудил его настойчивый звонок телефона. Ребус открыл глаза. Бокал с виски стоял на подлокотнике кресла, и он крепко сжимал его рукой.

«Надо же, ни капли не пролил! Ай да я!» — похвалил себя Ребус, поднося к уху мобильник. Номер на экране был ему хорошо знаком.

— Привет, Шив, — сказал он как можно бодрее. — Проверяешь, как я?..

— Джон…

По ее голосу он сразу понял: случилось что-то плохое.

— Давай, выкладывай, — добродушно проворчал Ребус и поднялся.

— Кафферти в больнице. В реанимации.

Она больше ничего не прибавила, и Ребус машинально пригладил волосы свободной рукой. В следующее мгновение он сообразил, что никакой свободной руки у него быть не должно. Опустив взгляд, Ребус увидел, что уронил бокал на ковер, и виски расплескалось на ботинки.

— Что произошло?

— Это я у тебя хотела спросить! — выпалила Шивон. — Что между вами произошло?!

— Ничего. Мы просто поговорили и разошлись.

— Просто поговорили?

— Клянусь!..

— Должно быть, это был очень серьезный разговор, поскольку у Кафферти проломлен череп и сломаны ребра. Я уже не говорю об ушибах…

Ребус прищурился.

— Где его нашли? Возле канала?

— Совершенно верно.

— И ты сейчас там?

— Только благодаря любезности Шэга Дэвидсона.

— Дождись меня, ладно? Я приеду через пять минут.

— Нет! Никуда не езди… Ты пил, я слышу. После первых четырех-пяти бокалов ты начинаешь говорить в нос.

— Тогда пришли за мной машину.

— Джон…

— Пришли за мной машину, черт возьми!

Ребус снова запустил пятерню в волосы, чтобы пригладить, но вместо этого дернул со всей силы. «Меня подставили, — думал он. — Подставили!..»

— Сам подумай, Джон: Шэг просто не может допустить тебя на место преступления. Ведь для него ты — подозреваемый… хотя бы чисто формально. А если он позволит подозреваемому близко подойти к уликам…

— Да, верно. Ты права. — Ребус посмотрел на часы. — Мы расстались примерно три часа назад. Когда обнаружили тело?

— Два с половиной часа назад.

— Это плохо… очень плохо… — Ребусу никак не удавалось сосредоточиться, и он двинулся в сторону кухни. Если вылить на голову пару галлонов холодной воды… — Ты позвонила этому парню — Стоуну?

— Да.

— И сказала ему, что я буду ждать его на заправочной станции?

— Да.

— Черт!

— Он сейчас здесь вместе со своим напарником.

Ребус крепко зажмурился.

— Не разговаривай с ними, слышишь?

— Слишком поздно. Когда они подъехали, я как раз беседовала с Шэгом. Стоун представился и… Знаешь, какими были его первые слова, когда он обратился ко мне?

— «Черт побери, сержант, у вас такой же голос, как у женщины, которая отправила нас на заправку в Грантон искать ветра в поле». Или что-то вроде того…

— Ты почти угадал.

— Все, что ты можешь в этой ситуации, Шив, — это говорить правду. Скажи, что я приказал тебе позвонить Стоуну.

— Ты не мог мне приказывать — ведь ты отстранен, и я прекрасно об этом знала.

— Господи, Шивон, прости…

Вода из крана продолжала течь, раковина постепенно наполнялась. Воды в ней набралось дюймов восемь, но Ребус знал случаи, когда люди тонули и в куда меньшем количестве.

34

Когда такси высадило Ребуса возле Лемингтонского моста, Шивон уже поджидала его. Она стояла сложив руки на груди и выглядела точь-в-точь как вышибала, охраняющий вход в клуб для очень важных персон.

— Тебе сюда нельзя, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Неужели ты не понимаешь?!

— Я все понимаю, — кивнул Ребус, оглядываясь.

Несмотря на поздний — или уже ранний — час, зевак собралось порядочно: жители ближайших домов, возвращавшиеся с ночной смены работники и даже парочка с одного из стоящих на канале катеров. Выйдя на палубу, они прихлебывали из чашек горячий чай или кофе и о чем-то переговаривались.

117